В детстве первый мой поход на Сож был совершен в компании матери и отца. Река казалась необычайно широка и глубока. В тот день был сильный ветер. Я смотрел на темные волны, они бежали к берегу рваными рядами, но их сила гасла в зарослях аира, который ритмично колыхался на воде. Это было мое первое впечатление от реки.
Потом часто мы с братом, под надзором матери купались у берега в прогретой воде. Рыли в песке каналы, строили замки из песка. Там же узнали впервые, что такое солнечный ожог и как от него спасаться – мать смазывала наши красные руки, плечи сметаной.А затем мы стали самостоятельно ходить на реку. И для этого была веская причина. Нам приобрели удочки. Сначала с нами ходил отец, но рыбалка его не увлекала. А нам это было интересно, и каждый выловленный бычок, пескарь или уклейка добавляли искорки радости в наши детские души.
Обычно мы с друзьями шли на реку часов в девять или десять. У нас было любимое место - за мостом был небольшой остов. От него шла под водой длинная песчаная коса. Мы заходили по колено или чуть выше в воду, насаживали червяка на крючок. и наша рыбалка начиналась. Лучи солнца блестели на воде, и белый поплавок терялся в его бликах. И вдруг поплавок исчезает в воде, резкая - подсечка и над водой, к тебе на встречу извиваясь, летит большегубый «ушастый» бычок. Сняв рыбу с крючка, мы обычно насаживали ее на ивовую ветку в форме рогатки. Один конец ее был длинный, другой - совсем короткий.
Бычки клевали хорошо, подогревая наш азарт. Размером они были сантиметров двенадцать-тринадцать, но встречались и более крупные экземпляры. Часа за полтора-два удавалось выловить сто пятьдесят-двести штук. Иногда мы приносили домой и около трехсот бычков. Попадались не только бычки, но и пескари. Они были крупнее и выглядели солидно. На двадцать бычков обычно приходился один пескарь.
Дома мы жарили бычков на подсолнечном масле или засаливали на таранку. До сих пор помню вкус жареных бычков – хрустящее и, в то же время, нежное на вкус получалось блюдо.
Бычки хорошо ловились обычно утром. Ближе к обеду их активность в клеве становилась все меньше и меньше,а вечером они вообще не попадались на крючок. Это было нами установлено методом проб и ошибок.
Однажды с нами приключился очень интересный случай. Заметив, что обычно рыбаки уходят на рыбалку рано утром, мы с другом логически решили, что если попадем на Сож часов в шесть утра, то соответственно наловим больше рыбы. Проснувшись пораньше, мы пришли на Сож. Над рекой еще клубился туман, а вода была холодной. Зайдя по колено в воду, мы, нацепив наживку, забросили крючки в воду. Но клева почему-то не было. Поплавки мирно колыхались на волнах. Мы начали уже терять терпение. Я отошел чуть в сторону от своего товарища и забросил наживку в тиховодье около берега. Течение там было слабое, поплавок держался на одном месте. И вдруг поклевка. Поплавок, вздрогнув, исчез под водой. Я от неожиданности резко подсек и увидел, как из воды выскакивает, растопырив свои колючки, окунь. Несмотря на ожесточенное сопротивление, я снял его с крючка и положил в пакет с водой. Он был большой, граммов четыреста весом. Мой друг стоял молча и ждал своей рыбы. Минут через пятнадцать клюнуло и у него. Он подсек, и потому, как согнулась его удочка, мы поняли, что на приманку попалась большая рыбина. В нашей истории рыбной ловли такие еще не попадались. Мой друг тянул рыбу вверх, а та не хотела сдаваться. Мы не знали, что это за рыба, пока она неожиданно не появилась на самой поверхности. Это был лещ килограмма на полтора. Вдруг он ударил хвостом по поверхности и исчез где-то на глубине.
- Сорвался. – разочаровано прошептал друг, глядя на леску, на которой отсутствовал крючок.
- Жаль. – разочаровано добавил я. – Мы еще такую рыбу никогда не ловили.
В то утро мы просидели на реке еще часа полтора, но больше поклевок не было. Скрутив удочки, направились домой. Шли молча. Мой товарищ время от времени посматривал на моего окуня и вздыхал, видимо вспоминая упущенного леща. Это был наш первый опыт ловли крупной рыбы. Уже потом мы ловили большущих щук, окуней, лещей, но первый опыт навсегда остался в памяти.
Свежие комментарии